Деньги будущего

Автор: Фрумкин Константин Григорьевич
Темы: экономика

Про технику будущего, благодаря футурологам и фантастам, мы знаем очень много. Пусть половина или даже девять десятых этих прогнозов неверна – и все же, в нашем интеллектуальном арсенале есть достаточный запас футурологических представлений о звездолетах, роботах, генетически подправленных людях и вживленных в мозг чипах. Другие, не технические стороны человеческого существования прогнозируются куда с меньшей интенсивностью, а главное – с куда меньшим единодушием. Специфические стороны экономической жизни отдаленного будущего не прогнозируются никем. В изображаемом фантастикой обществе грядущих времен экономические реалии либо повторяют современные, либо оказываются карикатурой на гипотетическое прошлое, либо представляют собой совсем уж беспочвенное мечтание.Фантастика развлекательных жанров вообще предпочитает, чтобы государственная жизнь была несколько архаичной – с рабством и феодальными титулами. Обществоведы и социологи в далеком космическом будущем не обнаружат ничего нового — все те же империи и королевства, в лучшем случае – республики и президентства. И это государство, которое вообще обычно всех интересует – хотя бы потому, что государство ведет войны и создает спецслужбы! Что уж говорить про экономику – вещь скучную и невнятную. В лучшем случае в фантастических обществах будущего мы застаем приметы современного капитализма – рынок и крупные корпорации, благо последние могут играть в космооперах не менее зловещую роль, чем империи и герцогства.

Или, скажем, деньги. Из фантастики вы не узнаете, что с ними случится завтра. В лучшем случае фантаст изобретет новое название денежной единицы, расскажет о единой валюте, действующей по всей планете (Галактике, вселенной), или, наконец, изобретет какую-нибудь суперрадиоактивную платину, которая в будущем будет использоваться вместо золота. О разразившихся в XXII -м веке финансовых кризисах мы вряд ли прочтем.

Конечно, в космическом будущем часто возникают новые ценности, вокруг которых ведут борьбу республики, империи и корпорации. Например – источники новейшей энергии. Иногда эти таинственные камни, эликсиры, семена наркотических растений и, конечно, «энергоносители» даже становятся новой валютой – недаром, Артур Кларк считал, что киловатт-час станет общепланетарной денежной единицей. Однако, возникающие вокруг новейшего чудесного сырья перипетии политической борьбы имеют не большую сложность, и не большую продвинутость, чем идущая в наши дни политическая борьба вокруг источников нефти. Что же касается использования новейших энергоносителей в качестве валюты, то, при всей важности энергии, это будет шаг назад, в сторону бартера. Водку тоже иногда используют как валюту, но это нельзя назвать прогрессом. Если киловатт когда-нибудь станет денежной единицей, то это будет не результат прогрессивной эволюции финансовых систем, а свидетельством глубокого энергетического кризиса, возможность чего, конечно, тоже нельзя исключать.

Вообще, писатели любят писать о кризисах, в рамках которых некоторые аспекты общественных отношений претерпевают регресс к прошлым эпохам, и хорошо еще, если только к феодализму. Но ведь, если мы пишем о будущем, не все же писать о регрессе, когда-то надо и о прогрессе!

На все это можно привести беспроигрышный контраргумент: в мире все всегда одинаково, и в Римской империи, и в Средневековье мы застаем всю ту же алчность, всю ту же борьбу за власть и т.д. Аргумент, разумеется, прекрасный, но нельзя же отрицать, что общественные отношения и общественные институты изменяются и развиваются.

Транснациональных корпораций, ставших прототипами корпораций межгалактических, еще недавно не было и в помине!

Что корпораций! Вплоть до XX века не было ни одной фирмы и ни одного предпринимателя, которые бы, как сегодня, владели бы сотнями магазинов в десятках городов. Спецслужбы в современном понимании этого слова в античном мире не было. В Римской империи, в отличие от империи Российской, не было государственных ведомств, располагающих сетью местных учреждений в провинциях, да и вообще,с провинциальной бюрократией в Риме было не густо. В России времен Ивана Грозного не было общественных организаций, прессы, цензуры, банков, суда присяжных, всеобщей воинской повинности, Академии наук и золотого стандарта в сфере финансов – причем всего этого не было отнюдь не потому, что не хватало каких-то технических изобретений.

В XIX веке в России было все вышеперечисленные вещи, но зато не было: налога на добавленную стоимость, детских спортивных школ, пиар-агентств, дизайн-студий, тендеров на проведение социологических исследований, профсоюзов, страхования ответственности, политологов, потребительской кооперации и кредитных рейтингов. Более того, хотя банки и были, но русские купцы вплоть до последних десятилетий XIX века почти не пользовались банковским кредитом. Было понятие «подрядчик» но не было «субподрядчика».

И опять же: если всего этого не было, то не из-за технических препятствий. Если в XIX веке были и хирурги, и страховые компании, но не было страхования профессиональной ответственности хирургов, если купцы публиковали объявления в газетах, но не нанимали консультантов по «медиа-планированию», то это не потому, что тогда еще не изобрели компьютеры. У социального развития есть свои закономерности, конечно, связанные с развитием техники, но ими не исчерпываемые.

Вот и хотелось бы в этой связи поразмышлять о будущем одного из важнейших элементов нашей цивилизации — о деньгах. Думается, что они имеют для нас не меньшее значение, чем таинственные сепульки (« сепульки» — важный элемент цивилизации ардритов»). И о них, конечно, много пишут в фантастической литературе, впрочем, не более, чем в нефантастической. С помощью денег в романах и покупают, и подкупают, и, если до этого доходит, выкупают, хотя, быть может, в фантастике это происходит даже чуть реже, чем в нефантастической беллетристике, ибо в фантастике большее значение играют разные экзотические мотивировки, вроде стремления к мировому могуществу или романтическая верность долгу.

Если говорить о футурологии денег, то тут отношение фантастов исчерпывается формулой «Сало — оно и есть сало». Сепулька есть сепулька, деньги есть деньги, и даже кредитную карточку на страницах фантастики можно встретить сравнительно редко. Благодаря советской идеологии мы помним, что в будущем должен наступить «коммунизм», когда «деньги отменят и все будет бесплатно», но поскольку веры в коммунизм уже нет, то и отношение к этому финансовому прогнозу либо скептическое, либо неопределенное.

Между тем, деньги могли бы быть объектом разнообразных футурологических предсказаний, и не только потому, что они имеют огромное значение для жизни социума, но и потому, что деньги, как и техника, имеют ярко выраженную тенденцию к развитию.

Эволюция денег в человеческой истории общеизвестна. Когда-то денег не было, и племена наших диких предков обменивались непосредственно полезными товарами: шкуру в обмен на бивень, оливковое масло взамен сушеного мяса. Затем был выделен определенный товар, который, хотя и был обычным товаром, его можно было съесть или носить, но одновременно использовался в качестве «всеобщего эквивалента». Это стадия так называемых «товарных денег». В качестве примитивных денежных единиц использовали соль, меха (отсюда «гривны» и «куны»), скот, раковины, бусы, наконец, — металлические слитки: медные, бронзовые, серебряные, золотые.

Интенсификация обмена потребовала введения металлических слитков стандартизированного внешнего вида и веса. После того, как государства начали отмечать такие стандартизированные слитки специальным клеймом, появилась монета — великое изобретение цивилизации, предопределявшее внешний вид денежных систем на протяжении последних двух с половины тысяч лет.

Следующим шагом в истории денег стало появление денег из бумаги. При этом надо иметь ввиду, что бумажные деньги, изготавливаемые правительствами и «спускавшиеся» по велению власти, первоначально большого успеха не имели. Бумажные лиры, напечатанные в 1790 году по решению французского национального собрания, упали в стоимости в 100 раз. Дело в том, что бумажные деньги не могут выдержать конкуренции с «хорошими» деньгами из благородных металлов. Золотую и серебряную монету в случае кризиса можно и переплавить, и в любых, самых отдаленных странах ее примут, хотя бы по весу, и количество золотых денег в обращении ограничено количеством добытого золота. Именно поэтому неразменные на серебро русские ассигнации в 1840-х годах пришлось изымать из обращения по курсу три бумажных рубля за один серебряный. Поэтому бумажные деньги успешно внедрялись в обращение только тогда, когда инстанции, их выпускавшие, обычно — банки, брали на себя обязательства обменивать бумажки на «настоящие» деньги из золота и серебра по твердому курсу. Таким образом появились так называемые «банковские» деньги или банкноты.

Исходно, это были даже не деньги, а просто письменные обязательства банков по первому требованию выплатить указанную на банкноте сумму. Если в русской классической литературе XIX века мы встречаем упоминания о банковских билетах, то надо иметь ввиду, что они играют роль не столько денег, сколько чего-то вроде сберкнижек, которые, чтобы использовать, еще надо разменять на деньги. В «Преступлении и наказании» Достоевского мы узнаем, что у старухи-процентщицы «только чистых денег полторы тысячи, не считая билетов». Банковские билеты в XIX веке иногда даже выпускали именными: такими не заплатишь, но зато такие и не украдут.

Однако, никогда не бывает, чтобы все выпущенные в обращения банкноты сразу предъявлялись к размену на золото. И поэтому банки имели возможность выпускать бумажных билетов на гораздо большие суммы, чем имелось золота и серебра в банковских хранилищах. Между тем, люди, имея уверенность, что «в случае чего» билет всегда можно обменять на звонкую монеты, стали предпочитать банкноты монетам, поскольку технически они гораздо удобнее: они легче, их можно связывать в пачки, они могут быть с любым номиналом, и при этом, истрепавшуюся банкноту можно просто заменить, в то время как золотая монета в обращении постепенно стирается и теряет свою стоимость. Поэтому, к началу XX века бумажные деньги уже доминировали в обращении, и когда, после потрясений Первой мировой войны большинство европейских стран прекратили размен бумажных денег на золото, это не привело к ликвидации финансовых систем.

Меж тем, развитие банков привело к новому феномену — безналичным деньгам. Что такое банковский счет? По своей исходно сути, это вовсе не деньги, а только обязательство банка в любой момент выплатить вам наличность – также как банкнота исходно была лишь обязательством выплатить золото. Первоначально банки просто принимали деньги и другие ценности на хранение, банковский счет означал – « у такого-то принято на сохранение 100 рублей». Однако быстро выяснилось, что для того, чтобы проводить платеж, не обязательно брать из банка наличность – можно поручить банку перевести нужную сумму с одного счета на другой. Сегодня безналичные деньги — доминирующая форма расчетных средств, наличные постепенно вымирают, однако, деньги на банковских счетах – по-прежнему не совсем настоящие. Это лишь обязательство банка производить платежи по вашему поручению в пределах указанной на счете сумме. Пока банк работает стабильно – разница между «настоящими» деньгами и обязательствами частных банков не видно. Но стоит чуть-чуть поколебаться финансовой устойчивости банка – и вы обнаружите, что свои обязательства банк может и не выполнить, и в силу этого, денег, которые вроде бы были на вашем счете, на самом деле нет.

Пока безналичные деньги являются высшей ступенью финансовой эволюции. Банковские пластиковые карточки с микрочипами являются достижением технологической, но не собственно финансовой эволюции. По сути банковская карточка – это просто возможность дать поручение своему банку перевести деньги с вашего счета на счет магазина, ресторана, или выдать вам наличные деньги через банкомат. В XIX веке такое поручение пришлось бы давать письменно, скажем, выписывая чек, сейчас мы делаем это с помощью разветвленных компьютерных сетей – но банковские счета остались банковскими счетами, а изменилась лишь система коммуникаций, по которым осуществляется связь клиента с банком. Все достижения компьютерной техники, все произошедшее за последние несколько десятилетий превращение безналичных денег в деньги электронные не затронули экономической сути финансов и не стали очередной ступенью в эволюции денег. Фантасты могут придумать, что в будущем банковскими счетами будут управлять с помощью передатчиков, встроенных в зрачок или в перстень, или даже телепатическими импульсами («он мысленно выписал ему чек»), можно представить, что в «светлом будущем» банк может слышать голос клиента в любой точке мира («Гэндальф произнес заклинание, и на счет Фродо была переведена нужная сумма»), но с точки зрения финансовой техники никакого прогресса здесь не будет. Это лишь прогресс телекоммуникаций на службе финансов.

И тут возникает футурологическая проблема. Какое же именно новшество придет на смену безналичным деньгам?

Для этого надо понять, по каким законам деньги развивались до сих пор.

Когда-то золотая монета была, прежде всего, возможностью в любой момент получить нужное число граммов золота, но поскольку эту возможность использовали все реже, золото оказалось «намертво» законсервировано в монетах, что дало возможность использовать монеты с пониженной пробой или принимать потертые монеты по цене полноценных.

Бумажные деньги когда-то были обязательством выплачивать золотые деньги, но поскольку размен на золото перестал быть обязательным атрибутом денежного обращения, бумажные деньги стали функционировать и без связи с золотом.

Безналичные деньги первоначально были лишь способом хранения наличных – но теперь видно, что человечество может и вообще обойтись без наличности, достаточно выдать всем пластиковые карточки.

Иными словами, деньги были всегда неким обязательством, обещанием, которое становилось ценным помимо того, что оно обещало.

Золото было обещанием обычных товаров, монета была обещанием золота, банкнота была обещанием монет, банковский счет был обещанием банкнот…

Постепенно, оказывалось, что выполнять обещание не обязательно.

Теперь осталось только выяснить, какое новшество в мировой экономике будет выполнять функцию «обещания» безналичных денег.

Когда банки обещают вам деньги, но не дают их?

Например, когда устанавливают так называемый «лимит кредита» по кредитной карточке.

Если лимит кредита по вашей карточке равен, скажем, 10 тысяч долларов, то для вас, как для обывателя, это все равно, как если бы у вас на счету были эти 10 тысяч. В любом магазине или ресторане вы сможете с помощью этой карточки оплатить покупке в пределах 10 тысяч. Правда, потом это деньги надо вернуть банку – но нас сейчас интересует не это. В конце концов, раз уж вы согласны брать взаймы, то банк мог бы сразу перечислить вам на счет всю одолженную сумму. Когда у вас есть лимит кредитования, то для вас как для покупателя товаров и посетителя ресторанов это все равно, как если бы деньги у вас были. Между тем, этих денег нет. Ни на одном банковском счету их нет. И на балансе банка, даже если его с лупой будут рассматривать десять бухгалтеров, ваших десяти тысяч никто не найдет. Вам их еще попросту не перечислили – но обещают перечислить. Кстати, вы сами эти деньги даже в руках не подержите: минуя ваш счет, эти деньги сразу пойдут на счет магазин или ресторана. Это как если мама платит за покупки ребенка: формально говоря у ребенка нет денег, но как покупатель сладостей и игрушек он вполне платежеспособен, раз уж мама пообещал купить ему все что хочешь в пределах 100 рублей.

Это – у населения. Для предприятий банки выделяют так называемые «кредитные линии». Кредитные линия – это примерно тоже самое, что лимит по кредитной карточки. Фирма просит у банка взаймы миллион на строительство нового завода. Банк мог бы сразу перечислить ей миллион – но это не очень рационально, ведь деньги на строительство фундамента понадобятся завтра, а деньги на завоз станков и покраску парадного входа – только через год. Поэтому банк выделяет фирме кредитную линию на миллион: по мере того, как ей будут нужны деньги, она может ею воспользоваться, и только тогда на ее счет будут перечислены «настоящие» деньги.

А еще есть так называемый «овердафт» — это когда предприятие или человек имеет право выплатить со своего счета большую сумму, чем у него денег на счету, разумеется взаймы.

А еще есть кредитный рейтинг, который специальные агентства присваивают крупным компаниям, банкам и целым государствам. Возможности корпораций и государств взять взаймы зависят от этого рейтинга.

Лимит кредитования, кредитная линия, кредитный рейтинг, овердафт – все эти скучные категории банковского бизнеса можно объединить в одну: все это предоставляемые банком права на получения кредита. Банк обещает вам по первому вашему требованию дать вам взаймы в пределах определенного лимита. В определенном смысле, право на кредит – это обещание выплатить безналичные деньги, как сами безналичные деньги — обещание выплатить наличные. И, следуя логике развития денег, мы должны предположить, что правом на получения кредит мы должны пользоваться, не беря сами деньги взаймы…

Как же это может быть?

Мы должны представить себе общество, где тем или иным способом оформленные права на получение кредита вытеснили обычные деньги на банковских счетах. То есть мы должны попытаться представить себе такое общество, где у всех есть лимиты кредитования, есть индивидуальные кредитные рейтинги, но нет счетов с реальными деньгами.

Как же будут осуществляться финансовые расчеты в таком «Обществе будущего»? Представим себе, что у всех людей и у большинства компаний нет счетов с деньгами, а есть только некие аналоги кредитных карточек с «лимитами кредитования». При необходимости заплатить за купленный товар в магазине я апеллирую к своему праву получения банковского кредита, и банк производит платеж в адрес магазина, давая, тем самым мне, как покупателю, взаймы. Но не надо забывать, что у магазина тоже нет своего расчетного счета. Поэтому деньги, которые заплатил покупатель за товар, поступают не как сегодня, на счет магазина, а идут в погашение кредитов, ранее предоставленных магазину его банком.

Сегодня на западе, скажем в США, когда гражданин проверяет свои счета, он узнает две цифры: сколько денег имеется у него на текущем счету, и сколько он должен банку. В условном «светлом завтра» останется только сумма долга. Долги перед банком будут у всех, а реальных денег не будет. Полученные вами платежи будут сразу и целиком уходить на погашение старых долгов банку.

Самое главное: то, с какой периодичностью и в каких объемах производится погашение предоставленного мне кредита, влияет на мою кредитную историю, на мой личный кредитный рейтинг. А мой личный рейтинг предопределяет размеры лимита кредитования.

Сегодня, когда вы получаете зарплату, у вас увеличивается количество денег- наличных или на банковском счете. Завтра ваша зарплата сразу же будет уходить на погашение долгов – но она будет положительно влиять на ваш индивидуальный кредитный рейтинг. Все начинают жить в долг. Богатый человек – это тот, у кого большие долги. А большие долги у него потому, что у него высокий рейтинг. Это значит, что банк оценил его как кредитоспособного, которому можно дать взаймы много.

Если сегодня при получении платежей ваш банковский счет увеличивается на ту сумму, которую вам заплатили, то в обществе будущего эта связь не будет такой прямой, и станет зависеть от методологии, используемой банками и кредитными бюро при определении вашего «личного ранга», вашего «индивидуального рейтинга». У людей и у компаний изменится мотивация. Сегодня обладание деньгами считается симптомом успеха, а большую ценность имеют доход и прибыль, как инструменты доставления денег. В предполагаемом обществе будущего симптомом успеха служит лимит кредитования, кредитный рейтинг, кредитная история, а главным средством его повышения является улучшение кредитной истории. Значение имеют уже не платежи, доставляющие вам суммы денег, а соотношение двух финансовых потоков — предоставленных и погашенных ссуд, ваш личный платежный баланс, на основе которого финансовые институты изменяют ваш рейтинг и ваш лимит кредитования. Думается, нет особой нужды обращать внимание, что такого рода отношения имеют место уже и сегодня – но только они не являются господствующими во всех странах мира и для всех типов экономических субъектов, а, кроме того, такого рода отношения еще не вытеснили более «архаичные» расчеты с помощью реальных, наличных и безналичных денег.

Мы зафиксировали два условно-чистых этапа — в развитии денежного хозяйства: Общество наличных денег, и Общество прав на кредит. Вторая ступень в своей чистоте — дело возможного будущего. Но современную капиталистическую экономику уже ни в коем случае нельзя отнести к обществу первого типа в чистом виде. Финансовое положение современных хозяйственных субъектов описывается в таких понятиях как кредитоспособность, ликвидность, кредитный рейтинг. Эти категории обозначают не обладание деньгами, а возможность ими обладать в случае необходимости. Так же и готовность банков предоставлять кредит данному лицу или предприятию показывают его экономическую успешность не хуже, а то и лучше чем размер имеющихся у них денежных сумм. Знаки экономического успеха, а следовательно и мотивация хозяйственных субъектов постепенно сдвигается от наличных денег — к правам на получение кредита.

В обществе, где есть квоты кредитования, но нет счетов до востребования, расчеты реальными деньгами происходят только между банковскими учреждениями, предприятия и граждане ощущают только последствия этих расчетов в форме изменения суммы своей задолженности перед банком, и в форме изменения лимита кредитования. Деньгами владеет только банковская система, остальные довольствуются обязательствами банков осуществить платеж в момент, когда в нем возникает необходимость.

В фантастике данный этап превращения «общества денег» в «общество рейтингов» можно увидеть в романе Брюса Стерлинга «Священный огонь». В нем все люди будущего расплачиваются друг с другом кредитными карточками, и продавец получает от покупателя не деньги, а кредитку. Есть в этом обществе и настоящие, наличные деньги на банковских депозитах – но они есть только у самых зажиточных людей, и используются крайне редко, для исключительных покупок – например, для проведения в старости курса омоложения. Таким образом, наличные деньги в обществе, описанном Стерлингом, уходят в узкую область некоторых самых серьезных расчетов – то есть повторяют путь, по которому в свое время пошло золото.

Но попробуем заглянуть в будущее еще дальше.

Дальше должен наступить коммунизм, когда вообще не нужно будет возвращать долги банкам долги.

В «обществе рейтингов», которые мы только что смоделировали, у людей и предприятий денег нет, но они еще есть у банков, банки рассчитываются друг с другом, платя за своих клиентов.

Именно по такому «маршруту» в свое время уходило из обращение золото. Теряя свои позиции во внутреннем обороте, оно еще сохраняло их в международных расчетах. Еще дольше золото присутствовало в расчетах между центральными банками ведущих стран. И, наконец, оно приобрело статус резервного средства международных расчетов – средства, в реальности не использующегося.

Аналогичную судьбу можно предвидеть и для денег, т.е. для средств на обычных, привычных для всех нас счетах в банках. Однажды прекратятся погашения банковских кредитов реальными деньгами. Но каким образом будут вытеснены окончательные расчеты по банковским ссудам — предсказать в подробностях этот далекий и грандиозный сдвиг невозможно. Важно, что в обществе «далекого будущего», не будет не только денег, но и долгов граждан и предприятий перед банками.

Только такое уж ли светлое будет это будущее? Вместо власти денег мы получим власть банков и других финансовых учреждений!

Важнейшей функцией финансово-банковской системы в таком обществе станут не расчеты (ввиду отмирания расчетных инструментов), а присвоение экономическим субъектам тех или иных рейтингов, лимитов кредитования и прочих «финансовых рангов» .

Сегодня, когда банк выделяет кредит заказчику строящегося здания, а заказчик переводит полученные средства на счет подрядчика в том же банке, то получается, что банк, не перемещая никаких материальных ценностей, но исключительно силой своего авторитета и завоеванного доверия, заставляет дом строиться.

Можно предположить, что поскольку реальной общественной силой является авторитет банковской системы (или, говоря шире, финансовых институтов), то способ оформления этого авторитета в виде обязательств перед клиентом, понимаемых как средства на клиентских счетах является второстепенным и исторически преходящим. Можно предположить, что в будущем банки будут распоряжаться движением материальных потоков, более непосредственно проявляя силу своего авторитета, т.е. без посредства такого промежуточного звена как средства на банковских депозитах. Одним из способов такого непосредственного руководства экономикой будет присвоение экономическим субъектам рейтингов («рангов», «бонусов», «лимитов» и так далее). Рейтинговые агентства и кредитные бюро займут в обществе то авторитетное место, которые сегодня занимают банки, или, может быть, вероятнее, что банки будут выполнять роль не столько кредитных и расчетных центров, сколько центров рейтингования и экспертизы.

Когда владелец кредитной карточки покупает по ней товар, то товар отпускается не потому, что у владельца карточки были в наличие деньги, а в конечном итоге потому, что данный покупатель является надежным должником, причем его статус надежного должника удостоверяется авторитетным институтом — банком. Банки и другие финансовые учреждения лишь выполняют роль авторитетного эксперта, расставляющего места среди должников. Но если представить себе общество, где развитие кредитных отношений достигло столь колоссальных размеров, что продажа в кредит стала единственной применяемой формой купли — продажи, то можно предположить, что в этом обществе можно будет обойтись без погашения предоставленных кредитов. Банк торговца, банк предприятия, не будет как сегодня, ждать, чтобы товары этого предприятия покупались и оплачивались покупателями – ему как эксперту будет достаточно знать , что его товары потребляются клиентами, обладающими достаточно высоким кредитным рейтингом, этого знания будет достаточно, чтобы повышать ваш личный рейтинг.

Сегодня продавец отдает вам настоящий, материальный автомобиль или утюг в обмен на ничего не стоящую бумажку только потому, что он уверен, что сможет потом обменять эту бумажку на другой «настоящий» товар. Завтра тот же самый продавец отдаст вам товар, ничего не прося взамен, а только лишь в силу того, что у вас достаточно высокий рейтинг — и сделает он это потому, что сам он сможет получать товары на основании своего рейтинга, а его рейтинг («финансовый ранг», степень кредитоспособности) растет благодаря самому факту продажи товара другим субъектам – носителям рейтингов.

Главная задача денег как особой информационной системы заключается в том, чтобы в процессах обмена материальными стоимостями (товарами и услугами) не возникало опасного для существования общества дисбаланса. Сегодня эта задача выполняется через систему финансовых потоков, зеркально обратных материальным товарным потокам. По сути, финансовые потоки есть система регулирования материальных потоков, система управления распределением товаров и услуг. Деньги, полученные, продавцом являются гарантией, что стоимость, с которой он расстался, не останется без компенсации. Но завтра эту же самую задачу регулирования материальных потоков можно будет выполнять с помощью более изощренной системы – через присвоение всем участникам экономического обмена рейтингов, рангов, анализа их кредитоспособности и т д. Мониторинг экономического положения всех участников экономического процесса и система присваиваемых на основе этого мониторинга оценок не хуже чем система обмена деньгами может регулировать финансовые потоки и избавлять экономику от опасных дисбалансов.

При этом надо иметь ввиду, что банки, бюро кредитных историй, рейтинговые агентства превращаются в грандиозного «большого брата», следящего за всеми – от последнего дворника до крупной корпорации. Ведь для того, чтобы точно определить вашу кредитоспособность, нужно знать о вас все! Все – от дворника миллиардера знают, что финансовая система ставит им «отметки за поведение». Может ли быть надежным заемщиком тот, кто пил по утрам водку? Любые обстоятельства вашей жизни могут уменьшить либо увеличить вероятность того, что вы улучшите свое материальное благосостояние, вырастите по службе, или наоборот, умрете рано, не рассчитавшись со всеми долгами. Сегодня предугадать все случайности на основе статистических данных пытаются прежде всего страховые компании (хотя и банки – при выдаче кредитов населению), но завтра банкам, которым придется рейтинговать не только крупные корпорации с обширной бухгалтерской отчетностью, но и дворника дядю Ваню прибегнуть к этим же методам. Твой индивидуальный кредитный рейтинг будет изменяться в режиме «Он лайн». Сделал зарядку? Плюс пять очков. Получил благодарность от начальства? Плюс сто очков! Выпил лишнего? Минус двести! В романе Стерлинга «Священный огонь» важнейшим показателем, обеспечивающим людям финансовое благополучие является забота о здоровье. Любой факт вашего серьезного отношения к здоровью фиксируется и влияет на рейтинг. А человек, который относится к здоровью наплевательски – пусть он даже получил огромное наследство – долго в богачах не просидит.

И слежка, которую станут осуществлять банки, станет куда более тотальной, чем слежка со стороны нынешних спецслужб. Во-первых, потому что у банков мира все-таки гораздо больше денег, чем у всех тайных полиций. Во-вторых, потому что слежка со стороны банка происходит при добровольном содействии граждан и компаний – поскольку каждому охота иметь рейтинг побольше, а достичь этого можно только ценой «прозрачности». В третьих, в отличие от тайной полиции, банки и рейтинговые агентства знают, чего хотят. Тайная полиция искала недовольных – но по каким признакам узнавать тайных недовольных и что такое «недовольство»? А банки оценивают каждый фактор на основе тщательно собираемых статистических сведений.

Первым прообразом коммунистического (иначе не назовешь) ранжирования было военно-коммунистическое — всякого рода пайки, категории продовольственных карточек. Военный коммунизм был недоношенным коммунизмом, карикатурой на безденежное общество. Но и по карикатуре можно судить об оригинале. Второй прообраз и даже правильнее сказать эмбрион «коммунистического» ранжирования мы видим в лимите кредитования по кредитной карточке. Человек, расплачивающийся кредитными карточками, внешне уже как бы живет «при коммунизме» — он ничего не платит, денег у него нет, но товар он приобрести может.

Если индивидуальный рейтинг, по-своему, повторив путь банкноты, перестанет быть просто потолком кредита, но станет инструментом непосредственного доставления товаров и услуг, то тем самым он приблизится к своему первому большевистскому прообразу – пайку, продовольственной карточке, категории снабжения. Образно говоря, кредитная карточка порождает продовольственную. Перманентно вводимые в СССР продовольственные карточки потому и нельзя назвать прогрессивным явлением, что они рождаются раньше «законных» родителей. К натуральному распределению должно привести длительное развитие кредита. Коммунистическое распределение, то есть сознательный бартер, если он когда-либо будет, вырастет из управления кредитом, важнейшим элементом которого, видимо, будет ранжирование объектов кредитования.

Если окончательно установится система «неразменных» на деньги рангов-рейтингов, то дальнейшее развитие будет, видимо, происходить по пути стирания граней между рангами. Полное осуществление этой тенденции будет переходом на действительно коммунистическое распределение – «каждому по потребностям».

Именно такой мир описан в фантастическом рассказе Леонида Каганова «Флэшмоб-террор». «Индивидуальные рейтинги» о которых мы говорили, в этом рассказе называются персональными бонусами. О том, как они функционируют, можно составить представление из следующего диалога персонажей.

– Работает только шесть с половиной процентов людей.

– Ради чистого интереса, — восхитился Трохин.

– Ну, скорей ради персональных бонусов. Например, в гала-кино бесплатны только кресла задних рядов. А для передних кресел нужны персональные бонусы.

– Ага, то есть бонусы – это деньги? И сколько бонусов надо отдать за билет в гала-кино?

– Да нисколько! Почетные кресла резервируются для высокобонусных. Бонусы при этом не отнимаются.

– Тогда я ничего не понимаю, — вздохнул Трохин.

– Объясняю, — кивнул Ваня. – Бонусы можно приобрести: заработать или отсудить. Количество бонусов определяют ваш уровень, бонусы при этом не тратятся. И наконец, бонусы можно потратить, купит на них VIP -услугу, или VIP – товар, не соответствующий вашему уровню. Если у вас бонусов ноль – вы можете ходить в гала-кино на последние ряды. Если бонусов двести – можете сидеть в средних рядах и даже сажать рядом своего френда. А можете купить за пару бонусов место в первом ярду, хотя оно предназначено для тех, у кого бонусов двести тысяч».

Можно предположить, что бонусы у Каганова – это тот самый индивидуальный рейтинг, который будет портить кровь миллиардам наших не таких уж и отдаленных потомков.