Футурология и жизнь

Автор: Кишинец Владимир Михайлович
Темы: методология и гносеология прогнозирования, общество

Простые обыватели, да и не только простые и не только обыватели, знают футурологию как известного рода заметки в СМИ с прогнозами о том, когда появится, наконец, квантовый компьютер (что-то загадочное), чайник, поющий оперные арии вместо свистка или будет создана космическая база на Луне. Дополнением к этим заметкам являются обсуждения того, какие из предсказаний прошлых лет сбылись, а какие нет, что удалось предсказать писателям-фантастам, а где они промахнулись. Регулярно появляющиеся в канун Нового года или тогда, когда изданиям совсем уж нечего печатать, такие заметки сформировали в массовом сознании отношение к футурологии как к жанру веселому и несколько дурашливому.

На самом деле научная футурология, техническая и социальная, оказывала и оказывает на существование отдельного человека и всей земной цивилизации огромное, поистине судьбоносное влияние. Все достаточно значительные социальные, политические и технические проекты, первоначально возникают как идеи футурологические. А их реализация зависит от того, насколько умело и доказательно они сформулированы и в какой мере их авторам удается довести их до тех, кто в состоянии их реализовать. От того, насколько интеллектуально и идеологически подготовлены те, кто должен эту футурологическую информацию воспринять.

Крупнейшим социальным футурологом был К. Маркс, притом, что вся его футурологическая теория укладывается в одну фразу: дальнейшая история человечества будет формироваться при огромном влиянии классовой борьбы, борьбы между «трудом и капиталом». Так все и произошло. И не только, как это часто себе представляют, в России. Весь сегодняшний капитализм, все политическое и государственное устройство, вся реальная жизнь в «цивилизованных» странах сформировалась именно под действием этой борьбы. Капиталистическая система отнюдь не добровольно эволюционировала и эволюционирует в сторону гуманизации и большей социальной справедливости. Она изменялась и изменяется только тогда, когда существует достаточно серьезное давление «снизу». И она отнюдь не закончилась – и сегодня мы наблюдаем в странах Запада новый виток классовой борьбы проходящей под известным лозунгом «Захватим Уолл-стрит!», а в Греции, Испании и других странах без всякого названия, когда средние и низшие слои требуют серьезных социально-политических изменений и умерения аппетитов несколько заевшейся банковской системы. И нет сомнения в том, что в этой области будут происходить в самом ближайшем будущем определенные перемены. Во всяком случае, такие меры уже самым серьезным образом обсуждаются на всех властных уровнях многих стран.

Разумеется, и это относится ко всем футурологическим теориям, классовая борьба развивалась бы и без Маркса. Но ее особенности и сроки, а стало быть, и воздействие на миллионы и миллиарды людей были бы совсем иными, не поддержи его финансово и интеллектуально, как мы сказали бы сегодня, его спонсор Ф. Энгельс. Наверное, Маркс и без Энгельса написал бы кое-что на эту тему. Но скорее всего, издано это было бы мизерными тиражами и не привлекло бы внимания «конечных потребителей». С другой стороны мир сегодня был бы существенно иным, если бы Марксу удалось более убедительно донести свои идеи социальной революции до соответствующих центров сил в тогдашней Германии, а дело, как известно, там шло именно к тому. То ли не хватило убедительности, то ли не хватило у Энгельса средств на пропаганду. В любом случае это иллюстрирует важность  привходящих обстоятельств в футурологических проектах.

Однако не только социальная, но и техническая футурология оказывает колоссальное влияние на судьбы мира. Два самых значительных технологических проектов прошлого века – атомный и ракетный – начинались как проекты футурологические. О мощи атома писали в начале века многие фантасты, а о ракетной технике в России и в мире писали и К. Циолковский и другие авторы. Но, как было выше сказано, для реализации таких идей нужно уметь привлечь внимание центров силы, государственной власти. Привходящие обстоятельства сложились так, что крайне дорогостоящим атомным проектом удалось, с известными усилиями, заинтересовать сначала власти США, президента Рузвельта, а затем эту идею всерьез воспринял и Сталин. Гитлер, к счастью, не смог оценить этого футуропроекта, хотя, как известно, в 30-е годы именно Германия обладала наибольшими возможностями в мире для его реализации. Жутко представить себе, какой была бы наша история, если бы фюреру хватило интеллекта для понимания возможностей военного применения атома, а люди, продвигавшие этот проект в Германии, были бы более убедительны. Вполне, впрочем, «хватило» и того, что именно фашисты смогли оценить футурологический ракетный проект (в отличие от Сталина и Рузвельта) и создать к концу войны прообразы всех систем сегодняшнего ракетного оружия, от баллистических ракет, до ракет ПВО и ракет для подводных лодок. Страшно даже вообразить, к чему бы привело соединение в Германии тех лет обеих этих проектов.

Существует и множество других, менее драматических и значимых для судеб мира примеров значения оценки и внимания к научной футурологии. Хорошо известна история о том, как футурология Лысенко и его сторонников победила в России футурологию генетики. Многие сегодня видят в этом некую особенную злокозненность лично Сталина. Скорее всего, здесь все не так просто. Это, больше всего, пример сложной борьбы разных футуротеорий, в которой личность продвигающего идею имеет огромное значение. Лысенко, как можно сегодня судить, был весьма умелым пропагандистом. Но вполне мог бы и проиграть, ведь подвести любую идеологию под любую научную футурологию дело исключительно ловкости рук. В США, стране существенно более богатой, в таких случаях могут себе позволить финансировать начальную разработку практических всех новых идей, а лишь затем оценить их результаты. Мы же не можем позволить себе развивать одновременно все и вся. Поэтому и ценность футурологических оценок для нас существенно выше. Именно поэтому нам нужно не только уметь прислушиваться к новым идеям и уметь выбирать наиболее перспективные из них, но и всячески развивать футурологическую аналитику, без которой серьезная страна не может заглядывать в будущее. Тем более дело это не такое уж затратное.
Положительным примером тут является история с нанотехнологиями. Как сегодня достаточно широко известно, поистине гениальное предсказание нанотехнологий было сделано еще в 1959 году американским физиком Ричардом Фейнманом в его футурологическом докладе «Там внизу полно места» на Рождественском обеде Американского физического общества. Предсказание это настолько опережало технические возможности своего времени, что о нем весьма скоро забыли. Казалось бы навсегда. Однако постепенно, по мере развития технологий, после создания первых силовых сканирующих микроскопов, способных оперировать с отдельными атомами, идея, все еще оставаясь идеей футурологической, вновь возродилась, но уже на реальной технической основе.

Впервые на уровень серьезной государственной поддержки исследования в области нанотеха вывел, как известно, американский президент Клинтон. Интересно, что при этом, как отмечали наблюдатели, он даже не слишком понимал, что это такое. Однако природный ум и интуиция позволили ему оценить важность идеи и создать ряд государственных и около государственных структур, ответственных за развитие этого нового направления науки и техники. Весьма отрадно, что и руководство России достаточно оперативно отреагировало на эту футурологию подобным же образом. И сегодня, не обращая внимания на глупые шуточки наших тупых юмористов, на непрекращающееся улюлюканье невежд в интернете и на страницах СМИ, у нас, безусловно, как и в США ведутся интенсивные работы в этом направлении, правда, скрытее от глаз широкой публики за стенами секретных научных учреждений. И, сегодня как считают некоторые осведомленные эксперты, именно США и Россия, как и в середине прошлого века, будут основными игроками в этой новой технологической гонке.

Другой вопрос, что ни у нас, ни в Америке не обращается, пока, должного внимания на гуманитарные футурологические исследования того, к чему же приведет, в конце концов, нашу цивилизацию освоение этих новых технологий. При этом есть все основания считать, что результаты эти будут поистине грандиозными, не имеющими аналогов в истории развития человечества…